Харьковские наводнения: проделки водной стихии

Наступила весна, а с ней - традиционные заботы о готовности города к атаке водной стихии, паводка.

 

Кажется, нет более несовместимых понятий, чем Харьков и наводнение. 

 

Так думают сейчас, так думали и сто лет назад. «Харьков – и наводнения! На первый взгляд это также несообразно, как если бы сказать, что Черное море может высохнуть», – писал корреспондент одной из харьковских газет в 1896 году. «Лопань, Нетечь, Харьков – и вдруг наводнение! После этого и аршин может выстрелить!», — все, не успокаиваясь, продолжал журналист. Так неужели, в действительности, в городе, где родилась поговорка «Харьков, хоть лопни, не тече», могли быть серьезные наводнения? — задастся вопросом читатель. И, к своему удивлению, получит утвердительный ответ.   

 

Многоводные разливы рек, половодья, паводки были, конечно, не столь часты, как бури. Однако водная стихия не раз доставляла хлопоты харьковцам. 

 

В былые годы в городе было множество озер, топей, болот, проток, серьезно мешавших передвигаться по улицам. В XVIII веке в дождливые месяцы вся нижняя часть Московской улицы (часть нынешнего Московского проспекта между площадью Конституции и рекой), Захарьковская и Залопанская части превращались в болото. 

 

В 1753 году находившийся в городе генерал-аншеф П. Салтыков велел устроить на топких местах гати, а через протоки – мостики. А спустя 7 лет, ввиду пребывания у нас главной квартиры, вновь решили побороться с заболоченностью улиц, чтобы как генералитет, так и артиллерия благополучно по ним проехали. 

 

В том же XVIII веке разрабатывались системы взаимосвязанных каналов для отведения воды. Ситуация была столь серьезна, что в 1770 году Губернская Канцелярия обязала прокапывать каналы всех обывателей. 

 

Более серьезно начали подходить к этому делу со времени учреждения наместничества. В 1790 году архитектором Ярославским был разработан план осушения Харькова. Были построены 11 прорезных (поперек улицы) мостков на главных улицах. 

 

Губернатор Теплов в 1798 году писал в Сенат, что за отсутствием твердого камня или дерева в окрестностях Харькова, надеяться на песок или фашинник на уравнение улиц насыпкою земли невозможно, так как «по низкому грунту города первый дождь всякую земельную работу в едино смешает и прибавит только больше грязи».    

 

Особенно большой вред городу нанесло половодье 1785 года. Когда 24 марта 1785 года вода начала заливать низменные места, никто не придал этому особого значения.

 

Совсем успокоились жители 25 числа, так как вода начала спадать. Однако в ночь на 26 марта вновь прибывающая вода начала покрывать улицы, площади и дворы, повредила Харьковский мост. На Нетечи были снесены мельничная плотина Искры и амбары со всеми поставами, посудой и хлебом. А на Лопани смыт амбар Дуниной.

 

В ночь на 27 марта вода поднялась необыкновенно высоко. Она достигла свода строившегося каменного моста на Лопани, часть его снесла, прорвала в течение дня две плотины и подмыла берег под Екатеринославской улицей. В ночь на следующий день вода продолжала разрушать все на своем пути. В том числе, не повезло караульной будке.

 

28 марта вода, стремительно хлынувшая на правый берег, опрокинула дом основянского священника Лукьянова. Гораздо больше повезло дому советника Каменева. Он был подмыт водой, и часть фундамента обрушилась. Но строение располагалось на крутизне, да и вода стала убывать. Во многих местах дома были затоплены по окна, а в некоторых до потолков. Лишь крыши, видневшиеся над водой напоминали о харьковских Мясных рядах. Низменные места около реки Харьков, Московская улица и Сенная площадь были затоплены водой вплоть до Петровского переулка.

 

До 29 марта улицы, площади и низовые дворы города были покрыты водой. Но и затем харьковцам, долго приходилось переезжать реку на лодках из-за разрушенного моста. Не лучше оставалась ситуация с улицами. Долго был невозможен проезд по Екатеринославской. 

 

Не обрадовал жителей города и апрельский разлив 1805 года. Вода подняла мост на реке Харьков, отмыла значительную часть берегов у богоугодных заведений. Возникли опасения за целость больницы и сумасшедшего дома. Река подмыла дома двух обывателей и грозила их унести. Только сломав их, удалось это предотвратить. Унесены сараи, сено и т. д.  

 

Однако не следует думать, что только половодье становилось причиной наводнений. Так, во время майской грозы 1851 года бесчинствовала не только небесная, но и водная стихия. «Проливной дождь набило в комнаты, где он растекался потоками. Низменные места залило и затопило». На покатых улицах вымыло мостовую и прорыло глубокие ямы и канавы. Лопань, в которой была спущена вода для очистки дна, наполнилась водой больше, чем в обычное время. По обеим рекам неслись обломки разрушенных строений. Вода шла по улицам рекой. На Семинарской горе (ныне Бурсацкий спуск), Московской и Сумской улицах были размыты тротуары и мостовые, вырыты овраги. На Семинарской горе овраг достиг почти 1,5 саженей (более 3-х метров) глубины. Снесено несколько мостиков, унесены плоты на моечных заведениях.    

 

Отличались настоящими наводнениями и харьковские зимы. С самого начала февраля бесснежная зима 1853 года продолжилась сильными, частыми и обильными дождями. Особенно быстро вода в реках стала прибывать после ливней 8-9 февраля. В половине седьмого утра 9-го числа харьковцы были неприятно удивлены, обнаружив, что вода достигла уровня самых высоких весенних вод. Продолжала она подниматься и на протяжении всего дня, достигнув отметки в 7 аршин (почти 5 метров) сверх обыкновенного или двух аршин (почти полтора метра) выше весеннего уровня рек. 

 

Быстрым течением с верховьев реки принесло множество глыб твердого зимнего льда, вырванные деревья, обломки разрушенных плотин, мельниц, других построек. Течение и обломки всей тяжестью давили на городские мосты, загромождали набережные, низменные и прибрежные улицы и дворы. На Лопани с малого Купеческого моста были снесены перила и настилка. Лед снес 3 арки и 6 свай большого Лопанского моста. 

 

Не отставала и река Харьков. Здесь была снесена большая часть плотины купцов Кузиных, сорвана вся верхняя часть малого объездного моста. Вся эта груда обломков и льда забила проходы под только что построенным Харьковским мостом. Мост выдержал натиск воды. Однако в поисках выхода из своеобразной плотины, река, устремившись вниз, начала углублять русло реки. Вырыв значительное углубление, она подмыла или разбила сваи. В результате они осели настолько, что езда по мосту стала практически невозможной. Так что мост, не разрушившийся во время наводнения, после него пришлось разобрать. 

 

Единственным переходом через реку, связывавшим обе части города, остался Нетечинский мост. У него «всего лишь» были разрушены три ледореза, одна свая  сломана, несколько осело и повреждена часть перил. По большому Лопанскому мосту движение не прерывалось. Через реку Харьков не было переезда с утра 9-го до вечера 11-го числа. Только 11 февраля река вступила в берега, а через неделю – спала до летнего уровня. 

 

Печальна была картина, открывшаяся жителям города. Обнаружилось, что каменная одежда и земляная насыпь берегов и Харькова, и Лопани размыты, перила спусков испорчены, унесено множество фонарей и столбов, часть заборов и плетней. Река Харьков прихватила, сорвав с фундамента, стоявшую у Харьковского моста полицейскую будку. Город понес убытков на 11 000 рублей. 

 

Но более всех пострадали частные владельцы. Вода прокатилась по 346 дворам. Ее уровень был столь высок, что жители 78 из них спасались на чердаках и крышах. Полиция перевозила их на более возвышенные места. Избы размыты водой, осели из-за размытых подвалов, стены их пробиты огромными глыбами льда, все печи разрушены.

 

Огромным ударом наводнение было и для купцов. Только у одного торговца было испорчено более 1000 пудов (более 16 тонн) соли. В амбарах испорчен хлеб, овес, сено, овчины, лес. Досталось и 5 салотопенным, 3 медоваренным, свечному и водочному заводам. Не прошла вода и мимо экипажных мастерских. Унесены некоторые лавочки с базаров, а общий убыток только по товарам первой необходимости составил более 11 000 рублей. Столько же потерь понесли и владельцы разрушенных мельниц. Всего же жители города понесли утрат на более чем 100 000 рублей.

 

Не пощадила разбушевавшаяся водная стихия и  губернию. В одном Харьковском уезде разрушено или повреждено 10 мельничных плотин, 3 мельницы, 10 гатей, занесено песком 100 десятин лугов, унесено 4 500 копны хлеба. Убытки измерялись в десятками тысяч рублей.

 

В это же время нечто особенное происходило и в Волчанске. Здесь, после 12-часового обильного снегопада, полил дождь, продолжавшийся с перерывами двое суток. Промерзшая земля не пропускала воду. Поэтому она стекала в протекающую через город реку Волчью.

 

К вечеру 9-го февраля вода в реке превысила летний уровень на 3 ½ аршина (около 2-х с половиной метров). Глыбы льда с притоков и верховьев реки, задержанные плотинами и ледорезами мостов, образовали своеобразные плотины. В конце концов вода, задержанная этой преградой, струя воды, отделившись от реки, понеслась по главным улицам города.

 

К 4-м дня 10-го числа ряд свай моста не выдержал. В 5 часов начался снег с бурным северо-западным ветром. К 6-ти часам мост был прорван, и река стремительно ринулась вперед, увлекая за собой огромные глыбы льда. Все строения в прибрежной части были затоплены. 

 

Нечто близкое происходило и на других реках. Вырвавшаяся на свободу вода Северского Донца в Волчанском уезде нанесла своим разливом ущерб Старому Салтову, Лосевке, Пассевке. Пострадал хлеб.

 

В Валках совершенно обрушился мост через Мжу. 

 

В Змиеве и ниже по течению Северского Донца вода разлилась выше всех бывших ранее наводнений, подняла 2 моста.

 

В Ахтырке разрушено 4 моста

 

В Изюме льдом снесен городской мост. 

 

Что касается жертв, то в Харькове от наводнения погиб 1 человек, в Харьковском уезде – 3, в Богодуховском – 3, Купянском – 2, Волчанском – 1, Старобельском – 2. Погибло также 2 лошади, 160 баранов и 6 свиней.             

 

Не успели харьковцы толком перевести дух, как 3 марта 1859 года, новое наводнение обрушилось на город. Молниеносным было наступление воды во всех частях города. В одной части города был залит весь левый берег Харькова и Нетечи до предместья Москалевки, Дворянская улица, большая часть Нетечинской. Подтоплены мясные ряды и шерстомойные заводы. Неуютно стало и в затопленных постоялых дворах. В результате, вода реки соединилась с озером, находившимся выше Нетечинской улицы и дошла до Водопьяновской  левады.

 

В это время и с другой стороны на город двигалась вода. Был залит ряд садов, часть Мещанской, Николаевской, Московской и Рыбной улиц, часть Кузнечной и Университетской улиц, Рудаковского переулка, вся Рыбная площадь, Цыганская улица, Конный переулок и все задние дворы Клочковской улицы. Что касается третьей части города, то здесь была залита Благовещенская площадь, частично базар, Часть Благовещенской, Мало-Панасовской и Мало-Гончаровской улиц. 

 

В марте 1877 года, вновь часть Харькова оказалась под водой. За время неснежной, но очень морозной зимы на реках образовался чрезвычайно толстый слой льда. В этот год вода у Харьковского моста поднялась до уровня в 13,6 фута. Хотя это повышение уровня воды все-таки уступало на 1,6 фута уровню 1853 года. Однако одному только сахарному заводу, где рабочим пришлось в спешном порядке перетаскивать сахарный песок из одного места  в другое, где были размыты подъездные пути железной дороги, снесен забор, унесены водой строительные материалы со двора и т.д. был нанесен убыток более чем на 2000 рублей.

 

Пострадала и железная дорога, где на ряде участков  были повреждения как самих путей, так и железнодорожных станций.

 

По прошествии, 6 лет, в 1883 году, по улицам города снова текла вода. Наводнение было более слабым по сравнению с предыдущими. Однако вода залила ряд улиц. При чем на некоторых из них, весьма отдаленных от реки – Грековской и Воскресенской – уровень воды достигал 2 аршин (почти полтора метра). Жители домов в страхе забирались на второй этаж зданий, с ужасом глядя на подступавшую все выше и выше воду. В ней барахтался скот, а хозяева по пояс и выше в воде отлавливали его и поднимали на второй этаж.

 

В другом месте Захарьковской части города несколько рабочих сидело в трактире, когда в заведение хлынула вода. Выскочив из него, рабочие сели в случайно попавшую лодку, и, распевая песенку о чижике и лодочке, поплыли дальше. Кстати, период наводнений превращал перевозку на лодках в весьма доходную работу. Например, перевозка одного человека по Воскресенской улице, залитой до уровня окон верхних этажей, и где даже уличные фонари оказались под водой, стоило 20 копеек. 

 

Дожди, шедшие в это же время в губернии, нанесли серьезный урон железнодорожным путям. Курско-Азовской дороге еще повезло. Менее счастливо прошло наводнение для Харьково-Николаевской дороги – она была попорчена в двух местах. Так что сообщение с ее заднепровским участком прервано. Одесские газеты не получаются в Харькове уже 4 дня. Размыто полотно и между станциями Щербина и Доброе – имеющаяся здесь котловина вновь заполнилась водой.   

Но не только харьковцы и железнодорожники пострадали от водной стихии. Жители губернии также не ушли от подобной участи. Река Мжа, остающаяся мелкой 11 месяцев в году, переполнилась водой. Особенно опасным участком является местность под Старой Водолагой Валковского уезда возле мостика «Долгая гребля». Овраг возле него может вместить воду, со всего уезда. Вот и на этот раз овраг заполнился водой. И лишь знаток этих мест мог определить, где находится гребля. 

 

Часть жителей, не желавших объезжать греблю, несмотря на запрет околоточных, пытались переехать по мостику. Некоторым из них это удалось. Иные же платили за безрассудство жизнью. Например, как два крестьянина, попытавшихся на двух волах, запряженных в сани и с привязанной сзади коровой, переправиться через Мжу. На середине реки сани начали крутиться. Мужичек, сидевший в них по шею в воде, растерялся и начал править не туда. Корова начала биться и тормозила переправу. Затем оторвалась и взобралась на льдину. Волы распряглись и с трудом выбрались на сушу. А люди были накрыты перевернувшимися санями, далеко унесены водой и погибли.       

 

Не менее опасен участок в селе Иванах. Здесь волостного старшину села Знаменское, попытавшегося переехать местную греблю, и сделавшего это неудачно, при помощи местного немца-пивовара Гасрейна, спасти удалось, а вот бывший с ним мальчик, унесенный, как и старшина, течением на глубину, утонул. Да и старшина пришел в сознание только вечером. Другой человек спасся только благодаря отломавшейся оглобле. Схватившись за нее он и выплыл вместе с лошадью. А его боченок с пивом и сани были унесены водой. 

  

Серьезные убытки были нанесены и наводнением 1889 года. Оно началось утром 15 марта, и уже к двум часам дня поднявшаяся вода достигла уровня 1877 года. Были затоплены все пойменные мосты. Огромный напор льда, принесенного рекой, чуть не разрушил Харьковский мост. Опасаясь этого, было решено приостановить движение экипажей по мосту. Только через 5 дней оно было восстановлено. Под угрозой было существование и Дмитриевского моста. Особенно пострадала Захарьковская часть города, где были затоплены все подвальные этажи. Но этим проблемы горожан не закончились. Через 3 дня после того, как вода спала, 23 и 24 марта пошли дожди. В результате, реки снова вышли из берегов. И хотя, на сей раз наступление воды было не столь сильным, вновь досталось пойменным мостам.

 

Однако не только половодье было причиной сильнейших наводнений. Примером тому – наводнение в Беловодске Старобельского уезда Харьковской губернии 29 мая ровно 110 лет назад – в 1892 году. В этот день, не предвещавший никаких драматических событий, внезапно хлынул сильнейший дождь с градом. Буквально в течении 15 минут город неузнаваемо изменился. Деревья наклонились до земли, во всю ширь улиц текла вода, размывая стены построек. Разбитые стекла, сломанные деревья были повсюду. Вдобавок, ливень восточнее города изменил течение реки, и ее уровень стал быстро повышаться. Вода прибывала каждую минуту с невероятной быстротой, затопляя все на своем пути, унося с собой скот, людей, хозяйственный инвентарь. Выбежавший народ, и видевший страшные опустошения ничего не мог сделать. Часа через два река приняла свое обычное течение. На ее поверхности плыл лед. Град севернее Беловодска был столь велик, что в воде сбился в огромные льдины. На льдинах и на поверхности реки плыл зеленый хлеб, лошади, домашняя рухлядь. Люди, не успевшие схватиться за плетень или дерево, утонули. Вода начала спадать только к вечеру. 

 

В начале июня того же года сильными дождями был размыт и ряд участков Курской железной дороги, на одном из которых разрушен мост, из-за чего движение на них было прервано.  

 

Одним из самых мрачных стало наводнение 1893 года – последнее в XIX веке. Снежная и морозная зима внезапно сменилась теплыми февральскими днями. Результат не заставил себя долго ждать. Внезапно с утра 6 марта вода начала быстро прибывать. Уже полудню были снесены кладки и поемные мосты – Кузнечный, Купеческий, Цыганский и Бурсацкий. К вечеру ситуация усугубилась вдвойне. С одной стороны, река, выйдя из берегов, залила низменные части города. С другой, около 8-ми часов вечера начался проливной дождь с грозой. К ночи уже все низменные местности были залиты водой. Вода продолжала прибывать до 5-ти часов утра, когда ее уровень у Харьковского моста превысил уровень ранее происходивших наводнений – 15 аршин. Как и 4 года назад самый сильный удар приняла на себя наиболее заселенная Захарьковская часть. В некоторых местах высота воды достигала 5 аршин. 5-я часть города оказалась затопленной. 

 

Несмотря на оперативную работу солдат, спасавших людей, не только дома, но и горожане много натерпелись от наводнения. Вот лишь некоторые моменты. В одном здании по Сомовской улице хозяевам пришлось 4 часа находиться в воде. В другом – люди из разоренного стихией дома, разобрав потолок, спасались на чердаке. Жена пыталась выплыть в окно. Муж удержал. На Рыжовской набережной квартирант с семейством просидел трое суток на чердаке. А на Михайловской набережной солдаты вытащили через потолок 12 застигнутых врасплох человек. На Нетечинской улице и в Ващенковском переулке множество людей вынуждено было сидеть на чердаках в холоде и без горячей пищи из-за разрушенных печей. Мастеровой люд лишился одежды и инструментов. На Бурсацкой улице, 7 спасшиеся на чердак люди сутки ничего не ели – к дому невозможно было подступить. В Ивановском переулке люди, просидевшие 6 часов в воде простудились и заболели. По большей части потерял свое имущество и заболел люд, живший на Большой-Панасовке (бывшая ул. Котлова). На  Клочковской улице, 7 от испуга и простуды во время наводнения умерла больная жена хозяина дома. На Большой-Панасовке захлебнулась старуха, бросившаяся спасать свой сундук. Множество случаев спасения от неминуемой гибели. 

 

Было залито около 1 000 дворов, почти 3 000 квартир, сотни лавок, рундуков и трактиров.     Наводнение обернулось огромными убытками для города. Урон понесли базарные торговцы, Общество газоосвещения, городское управление, подрядчик по керосиновому освещению, Общество конно-железных дорог. Общая сумма ущерба эти структурам составила 719 004 руб. И это – без учета потерь квартирантов. Потери частных владельцев доходили до 1 000 000 рублей и более. 

 

Вода спала  только 9 марта. Но прошло еще немало времени, прежде чем жизнь города вошла в обычное русло.   

 

В 1896 году в Харькове была создана комиссия по наводнениям. Как в том же году писал корреспондент одной из харьковских газет, «привычка берет свое. Ведь вот и знаешь, что Лопань, если рассердится, то никакой комиссии не испугается, а полезет напролом прямо к нам в окна – и все-таки не так страшно, чем если бы комиссии не было». Как в воду глядел журналист. Водная стихия еще не раз будет бушевать в городе, впечатляя своей силой и неприятно удивляя харьковцев.